Отец поступал в Краснодарский медицинский институт в середине шестидесятых. Поступил с первого раза, чем уже в те годы вызвал у студентов из его группы массу вопросов. Как так – родители не в крайкоме, не завскладами, не директора? Родители мои умели учиться и пользоваться своими знаниями.
Может быть последующее военное училище, звание офицера и служба в соответствующих местах способствовали его профессиональной дисциплине, но факт остаётся фактом: за свой тридцатипятилетний стаж ни одной врачебной ошибки. А он был психиатром, невропатологом – там ошибиться намного легче, чем, скажем, окулисту.
Была ответственность и понимание важности своей работы.
Недавно стал свидетелем спора. Обсуждали показанный в новостях сюжет о нападении на врача, по вине которого погиб ребенок. Спор был нешуточный. Кто-то говорил, что поделом, кто-то говорил, мол, ошибиться может каждый, кто-то – что надо наказывать, но по закону. Я не стал встревать.
Можно посадить этого врача, что изменится? На его место придёт другой с точно таким купленным дипломом. Можно его побить – озлобится и станет ещё больше ненавидеть пациентов. Понятно, что лишить жизни – вообще не конструктивно и бессмысленно. Никого ничему не научит – страх давно все потеряли.
Поверьте, я много думал на эту тему, не в сердцах говорю. Врачи, что «ошиблись» с Егором работают на тех же местах, а кто-то вырос по карьерной лестнице. Были разбирательства на краевом уровне – пошумели, создали видимость участия и решения злободневного для всех вопроса и успокоились.
Так вот единственное, что помогло бы таким врачам осознать чудовищность и необратимость своей «ошибки» - это только потеря своих собственных детей. Но даже эта бездонная пропасть пустоты и отчаянья может лишь поставить их на одно место с родителями умерших детей, не более. Относиться же к своим маленьким пациентам чутко, внимательно, без права на ошибку – не научит. НЕТ АДЕКВАТНОГО НАКАЗАНИЯ ЗА ТАКИЕ ОШИБКИ.
Поэтому, когда я вижу или слышу информацию в СМИ на тему врачебных ошибок, последующих исков или нападений, я скриплю зубами и сжимаю кулаки.
Есть то, что нельзя простить никогда.
Может быть последующее военное училище, звание офицера и служба в соответствующих местах способствовали его профессиональной дисциплине, но факт остаётся фактом: за свой тридцатипятилетний стаж ни одной врачебной ошибки. А он был психиатром, невропатологом – там ошибиться намного легче, чем, скажем, окулисту.
Была ответственность и понимание важности своей работы.
Недавно стал свидетелем спора. Обсуждали показанный в новостях сюжет о нападении на врача, по вине которого погиб ребенок. Спор был нешуточный. Кто-то говорил, что поделом, кто-то говорил, мол, ошибиться может каждый, кто-то – что надо наказывать, но по закону. Я не стал встревать.
Можно посадить этого врача, что изменится? На его место придёт другой с точно таким купленным дипломом. Можно его побить – озлобится и станет ещё больше ненавидеть пациентов. Понятно, что лишить жизни – вообще не конструктивно и бессмысленно. Никого ничему не научит – страх давно все потеряли.
Поверьте, я много думал на эту тему, не в сердцах говорю. Врачи, что «ошиблись» с Егором работают на тех же местах, а кто-то вырос по карьерной лестнице. Были разбирательства на краевом уровне – пошумели, создали видимость участия и решения злободневного для всех вопроса и успокоились.
Так вот единственное, что помогло бы таким врачам осознать чудовищность и необратимость своей «ошибки» - это только потеря своих собственных детей. Но даже эта бездонная пропасть пустоты и отчаянья может лишь поставить их на одно место с родителями умерших детей, не более. Относиться же к своим маленьким пациентам чутко, внимательно, без права на ошибку – не научит. НЕТ АДЕКВАТНОГО НАКАЗАНИЯ ЗА ТАКИЕ ОШИБКИ.
Поэтому, когда я вижу или слышу информацию в СМИ на тему врачебных ошибок, последующих исков или нападений, я скриплю зубами и сжимаю кулаки.
Есть то, что нельзя простить никогда.
